galyagorshenina

Пустыня на вечной мерзлоте. Возможно ли это?

Над песчаными дюнами висит марево полуденного зноя. Я бреду, почти по колено зарываясь в горячий песок. Несколько минут – и он уже выдавливает ногу из ботинка. Я не хочу разуваться, чтобы высыпать песок – ведь через сто шагов все повторится, поэтому просто сажусь на гребень дюны, поднимаю ноги вверх, и песок тонкой струйкой вытекает из кроссовка.

В это невозможно поверить, но я нахожусь в настоящей пустыне посреди сибирской тайги! И называется она тукулан.
1.
( Collapse )

Курай
Дорога, зажатая горами и рекой, внезапно вырывается в распахнутую ветрам горную степь – Курайскую степь, над которой вдали вырастают белоснежные пики, покрытые вечными снегами. И сразу становится понятно, что увиденные раньше обрывы и вершины совсем не высоки. А настоящее ВЕЛИЧИЕ - вот оно, здесь: торжественно вздымающиеся к небу вечные горы, лестница, ведущая прямо в небо.
1.
( Collapse )

«Катунь… Река – красавица и труженица – Кадын… Хозяйка-госпожа… Катунь - животворящее начало начал для всех природных зон Алтая, его символических и реальных миров» (В. Малеев). Разве скажешь лучше?



Встреча с Катунью
Красивее, чем про Катунь написал Валерий Матвеев в книге «Алтай», я едва ли смогу. Вот его слова: «Свой дерзкий бросок из поднебесья эта река начинает с высоты двух тысяч метров. Родоначальная колыбель ее – ледник Геблера, лежащий в седловине между двумя главными вершинами Белухи, на одном из южных склонов. В этом гигантском ледниковом «чреве» исподволь, незаметно Катунь и копит свою животворную энергию, живительную силу, стремительность и пробивную мощь, которые понадобятся реке от самого истока. Ей надо будет совершить своеобразный разбег, чтобы упрямо вломиться в окружающие ее скалистые нагромождения гор. А затем пробиться через узкие, ребристые ущелья, с грохотом промчаться по их извилистым днищам, разметать среди горных утесов или заснеженных ступеней террас фантастически замысловатые петли и дуги. И пока будет длиться этот стремительный полет, пока будет вершиться упорное преодоление скальных преград и пространства, река примет в свое упругое лоно обвальные потоки тающих снегов и ледников, воды других, не менее своенравных, притоков… В нижних пределах горного массива она, наконец-то, расправит плечи, раздвинет берега и устремит свой вечный вальный бег через пространства Алтая, щедро даруя им животворящие силы, энергию, мощь, словно гигантская кровеносная артерия… Река – красавица и труженица – Кадын… Хозяйка-госпожа… Катунь - животворящее начало начал для всех природных зон Алтая, его символических и реальных миров.».
1.


2.
( Collapse )

«Приветлива Катунь. Звонки синие горы. Бела Белуха. Ярки цветы и успокоительны зеленые травы и кедры. Кто сказал, что жесток и неприступен Алтай? Чье сердце убоялось суровой мощи и красоты?» (Н. Рерих)



…Весь мир еще сладко спит в теплых постелях, и лишь трем неугомонным и жадным до эмоций дамочкам неймется – как бы чего не пропустить, не упустить. Три дамочки – это Таня, Наташа и я. Задолго до рассвета мы забрались на Красную горку, возвышающуюся над ущельем реки Тыдтуярык незадолго до ее впадения в Чую. И ущелье, и Чуйский тракт, проложенный у подножия Красной горки и повторяющий замысловатые изгибы бирюзовой Чуи, еще погружены в утренние сумерки. Но мерзнуть на пронизывающем ветру нам пришлось недолго. Вскоре из-за Курайского хребта выглянуло Солнце, и тут же проснулись бескрайние просторы Чуйской степи, засияла еще не очень явная, но уже вполне заметная на берегах Чуи «шахматка» наряженных в золотые осенние сарафаны тополей и вечно-зеленых елей, «заиграли» разноцветные поверхности окружающих холмов, засияли заснеженные вершины Северо-Чуйского хребта.
1.


2.

( Collapse )

Один только взгляд на карту привел меня в замешательство – что за река такая, Синяя? Она петляет среди тайги подобно синусоиде, изгибается, извивается, изворачивается, будто стремится заглянуть себе за плечо… В памяти тут же всплыли картинки непальской реки Кали-Гандаки – энергичной, порожистой, кипящей на перекатах белой пеной. Не ждет ли меня что-то похожее и сейчас?


Не ждало. Ничего общего с шебутной Кали-Кандаки Синяя не имеет. Не торопясь, не суетясь, а степенно и величественно течет она по бескрайней якутской тайге, по-хозяйски заглядывает в разные ее уголки, поит зверей, растит рыб, принимает в свои воды многочисленные ручьи. Не спешит Синяя на встречу с Леной – ведь там она потеряет свою самостоятельность, независимость, станет маленькой толикой великого.
1. Фрагмент карты Синей реки:

( Collapse )

Март 2012г.
Как мне сказал один хужирский водитель, такого льда не видели лет 10 – он был не только ровным, но и глянцевым! Снег на льду встречался отдельными «пятаками», а плотным покровом лежал лишь на севере, торосы были в предсказуемых местах у становых трещин и у мысов. Вокруг Ольхона можно было пройти, не снимая коньков, за пару дней! Мне кажется, именно после этого года народ массово на Байкал и потянулся, насмотревшись в Интернете небывалых и необыкновенных красот. В тот год оттянулась и я - накаталась по льду на коньках, на велосипеде, совершая однодневные походы с участием своей волокуши из детских пластмассовых санок.
( Collapse )

Разбор картинок из завершившейся недавно поездки на Байкал взбудоражил мою и без того не очень устойчивую нервную систему, поднял неимоверный пласт воспоминаний из летних путешествий на кораблике по всему Байкалу в 2004, 2005, 2007 годах, приключения в марте 2012. В летних поездках мы останавливались на ночевку в Заповеднике, тогда же я и познакомилась с супругами Шабуровыми – Натальей и Сергеем. А когда я приехала в Заповедник в марте на несколько дней, то испытала удивительные метаморфозы и своего состояния, и настроения – напрочь замерзала ночью и неизбежно оттаивала, проживая в зеленом домике-вагончике, в котором Наташа и Сергей умудрились продержаться несколько лет, на машине перепрыгивала с ними через трещины, исследовала торосы, обедала великолепным бухлером из омуля, куда Наташа для вкуса положила несколько веточек свежего укропа, а Сергей отчитывал ее за то, что вкус испортила (!), кормила собак, угощала коров… Сейчас меня захлестнула волна воспоминаний, больше похожая на цунами. Я потеряла покой, среди ночи пробуждаясь об возбуждения. От утопления в этом штормовом море эмоций меня спасли бумага и карандаш. Моя нервная система немного угомонилась после того, как я доверила бумаге основные моменты, про которые хотела бы рассказать. Дело осталось за малым – членораздельно поведать вам о том, что накарябал карандаш на белом листке. 1. ( Collapse )

…А мы все едем и едем. У меня затекла спина, попа, ноги. Когда мы изредка останавливаемся на заправках, я кульком буквально вываливаюсь из машины, чтобы распрямиться и немного размяться. Володя – идейный вдохновитель и организатор поездки – неумолим: нам сегодня надо добраться хотя бы до Приозерска, и только там мы сможем остановиться на ночь в какой-нибудь местной гостинице. Так куда мы движемся, куда стремимся так целенаправленно? Мы едем на Ладогу, вернее, на один из 650 островов Ладожского озера. На какой именно? Да какая разница! ( Collapse )

Одной из моих фотографий, сделанной в октябре 2013 года в буковом лесу Демерджи, посчастливилось попасть на обложку совершенно необычной и потрясающе интересной книги Петера Вольлебена «Тайная жизнь деревьев. Что они чувствуют, как они общаются – открытие сокровенного мира» (пер. с нем. Н. Ф. Штильмарк, М.: НИУ ВШЭ, 2017).



Казалось бы, лес – привычное и почти обыденное чудо. Поставщик древесины и кислорода, место обитания множества живых организмов, родина сказок и легенд, он кажется таким понятным и знакомым. Однако много ли известно о самих деревьях, об их взаимоотношениях? Как они общаются между собой? Можно ли освоить их язык?

Петер Вольлебен уверен, что деревья – не безмолвная часть пейзажа и не биороботы, а живые существа со своим языком и своим характером. Буковый лес – социален: деревья помогают друг другу выжить, распределяют между собой свои силы и свои слабости.

Вот фрагменты из книги:




На презентации книги, проведенной на книжном фестивале Высшей школой экономики, Наталия Штильмарк – переводчик книги - рассказала, что после прочтения книги Петера Вольлебена люди заново открыли для себя лес, по-другому стали его чувствовать и воспринимать.


Наталия Штильмарк и я:



Книга стала бестселлером в Германии в 2015 году, сейчас она продается в 20 странах мира. Я не могу от нее оторваться, и только сон, работа и прочие неотложные дела отвлекают меня от ее прочтения. Еще и еще раз возвращаюсь к тому путешествию в Крым, которое познакомило меня с буковым лесом Демерджи, прекрасном в своем осеннем наряде ярко-ржавого цвета. Спасибо Юре Шевченко (iuriyshevchenko) и Саше Киценко (alekicenko), организовавшим и проведшим эту поездку!

А я еще с огромным удовольствием представляю вам буковые леса Крыма во всей своей осенней красоте:

Оригинал взят у galyagorshenina в Осенние сказки Крыма… Буковый лес